Ханнес Траутлофт родился 3 марта 1912 года в небольшом городке Гросс-Обринген, что близ Веймара в земле Тюрингия. Его юные годы пришлись на тяжелейшее для Германии послевоенное время, когда страна была разорена непомерными репарациями, экономика находилась в полном упадке, а люди не могли обрести привычные жизненные ориентиры и тяжело переживали унижение Версаля. Для любого молодого немца в тот период военная служба представлялась не только способом доказать свою верность национальным идеалам, которые неизменно продолжали сохраняться в армейской среде, но и средством обеспечить себя и своих родных материально. Однако попасть в армию было очень непросто - ее численность жестко ограничивалась условиями Версальского договора, поэтому кандидаты на военную службу проходили самый строгий отбор. Очевидно, у Ханнеса имелись великолепные задатки прирожденного бойца, поскольку он попал не просто в армию, но в самый элитный род войск - авиацию. Вообще-то создавать собственные воздушные силы Германии было запрещено, но тем не менее еще с середины 20-х годов в стране велась тайная подготовка пилотов, которые тренировались в школах гражданской и спортивной авиации по специальным программам.
Траутлофту повезло просто сказочно: сначала он был определен в авиашколу Шлиссхайм, которая в годы Первой мировой войны являлась кузницей кадров для истребительных подразделений. Там молодой курсант пробыл несколько месяцев, и проявил себя настолько хорошо, что весной 1932 года получил назначение в секретную командировку в СССР, в город Липецк. Надо сказать, что между германским Рейхсвером и советским правительством еще с 1923 года существовало тайное соглашение, по которому немцы могли тренировать на советской территории своих военных по полноценным учебным программам в обмен на техническую помощь и теоретическую подготовку красных офицеров и конструкторов боевой техники. В Липецке же располагалась немецкая авиационная школа, где начиная с 1925 года под руководством опытных ветеранов обучались будущие летчики Люфтваффе. Курсанты прибывали в СССР под видом туристов или представителей частных фирм, проходили тренировочный цикл, включавший в себя четыре недели интенсивных полетов, а затем возвращались в Германию. В тех случаях, когда летчик погибал в катастрофе, гроб с его телом отправляли на родину в ящике с маркировкой "детали машин", а если информация о происшествии доходила до прессы, дело представляли как аварию спортивного самолета. И конечно же, в Липецк направляли только самых способных - за период с 1925 по 1933 год там прошло подготовку всего 120 пилотов-истребителей. Вместе с другими курсантами Ханнес Траутлофт отучился в Липецкой авиашколе положенный срок, после чего вернулся в Шлиссхайм, где стал работать инструктором уже в звании лейтенанта. В 1935 году новое германское правительство официально объявило о существовании в стране военно-воздушных сил. Вскоре летчикам Люфтваффе предстояло продемонстрировать, каковы они в реальном, а не учебном бою.
Летом 1936 года в Испании началась Гражданская война - военные во главе с генералом Франко подняли восстание против "республиканского" правительства, пытавшегося насадить в стране откровенно большевистский режим. Расклад сил был таков, что казалось, повстанцы изначально обречены на неудачу, однако на помощь испанскому народу пришли Германия и Италия, отправившие на Пиренеи боевую технику, оружие и бойцов-добровольцев. С другой стороны, республиканцам оказали прямую поддержку СССР и организация Коминтерн, вербовавшая по всему миру наемников из числа анархистов, троцкистов и прочих приверженцев ультралевых политических течений.
Сначала немецкая авиация присутствовала в Испании в виде группы транспортных самолетов, переправлявших солдат армии Франко из Тетуана, что в испанском Марокко, в Севилью. Но вскоре стало ясно, что для прикрытия этих транспортников требуются истребители, а повстанцам - инструкторы для переподготовки испанских пилотов на более современную технику. Поэтому уже в начале августа в порт Кадис на корабле прибыла первая группа немецких летчиков-истребителей при шести самолетах "Хейнкель-51", 20 легких зенитных орудиях для обороны аэродрома и 86 человеках технического персонала. Этими летчиками были обер-лейтенанты Крафт Эберхардт, Ханнес Траутлофт и Хервиг Кнюппель, а также лейтенанты барон Отто-Хайнрих фон Ховальд, Альфонс Кляйн и Эккехард Хефтер. В их задачу поначалу входили только эскорт транспортных "юнкерсов" и подготовка испанских коллег - совершать боевые вылеты к линии фронта германским добровольцам воспрещалось. Однако после того, как незнакомые со столь современной техникой испанцы разбили в авариях три "хейнкеля" из шести, было принято решение ввести пилотов Люфтваффе в бой.
Поскольку самолетов осталось всего три, летать пришлось по очереди: основную часть заданий, включая самые опасные, выполняли более опытные Крафт, Ханнес и Хервиг, в то время как трое остальных практиковались на миссиях попроще, либо подменяли кого-то из старших товарищей, когда тот слишком уставал. С первыми вылетами на передовую пришли и первые бои. 25 августа 1936 года немецкие истребители встретили над линией фронта группу республиканских легких бомбардировщиков "Бреге-19" и атаковали ее. После точных очередей Эберхардта и Траутлофта две вражеские машины практически одновременно загорелись и рухнули на землю, открыв счет победам летчиков Люфтваффе. За этим успехом последовали новые, и в течение следующих двух дней неприятель потерял от огня "хейнкелей" еще три боевых самолета. Столь яркий дебют не мог пройти незамеченным ни для одной из воюющих сторон, и вскоре грозное немецкое трио получило у испанцев прозвище "охотники Гуадаррамы", поскольку обычно эскадрилья патрулировала район над горным массивом Сьерра де Гуадаррама между Мадридом и Сеговией.
30 августа Крафт, Ханнес и Хервиг провели еще один примечательный бой: обнаружив идущие к цели три республиканских бомбардировщика "Потез-540", они дружно атаковали, в первом же заходе распугав несколько истребителей прикрытия и сбив все "потезы" - по одному на каждого. Однако лидер вражеских истребителей оказался не робкого десятка, и когда Траутлофт, выходя из атаки, засмотрелся на падающий бомбардировщик, смог приблизиться к "хейнкелю" немца и дать меткий залп. Пули ударили по правому крылу, перебив тяги управления элеронами, истребитель сорвался в неуправляемое падение, и Ханнесу оставалось только воспользоваться парашютом. Но на этом его злоключения не кончились: увидев, что летчику удалось покинуть сбитую машину, республиканцы тут же бросились на беззащитного парашютиста и попытались его расстрелять. Тогда Крафт и Хервиг стали кружить вокруг спускающегося товарища, своевременно отбивая все попытки врага прорваться к нему, и вскоре те, поняв, что противник им явно не по зубам, поспешили уйти восвояси. Траутлофт же без единой царапины благополучно приземлился на территории, занятой франкистами, став таким образом не только первым летчиком Люфтваффе, одержавшим победу (наряду с Эберхардтом), но и первым среди своих товарищей, кто был сбит в воздушном бою.
Вскоре из Германии в Испанию прибыли новые самолеты и летчики, однако и республиканцы получили подкрепления. Теперь на их стороне сражались советские авиаторы на самых современных типах боевых машин. В ходе дальнейших боев выяснилось, что немецкие истребители He-51B уступают по своим характеристикам вражеским И-15 и И-16, так что добровольцам из Люфтваффе оставалось полагаться лишь на свое мастерство. 13 ноября в воздушном сражении над Мадридом погиб Крафт Эберхардт - атаковав с очень близкой дистанции И-15, он сбил противника, но не успел вовремя отвернуть и врезался в уже горящий самолет. Для Ханнеса смерть друга стала тяжелым ударом, тем более что по единодушному мнению всех немецких летчиков Крафт мог стать для Люфтваффе новым Рихтхофеном. За этой потерей последовали и другие, так что стало ясно, что для решительной победы в испанском небе требуется принципиально новое оружие. И такое оружие появилось - в декабре немцы получили несколько опытных образцов истребителей "Мессершмитт -109" и "Хейнкель-112", которые были последним словом германского самолетостроения. Эти машины только что закончили цикл заводских испытаний, и теперь лучшим асам-добровольцам предстояло опробовать их в деле. Траутлофту достался Bf-109 V-4, и творение Мессершмитта сразу же произвело на него самое благоприятное впечатление. Скорость, скороподъемность, высотность и разгонные характеристики самолета оказались таковы, что на нем пилот мог чувствовать себя в небе настоящим королем. И именно эти технические особенности подсказали Ханнесу идею, которую он решил опробовать при первой же возможности. 8 декабря 1936 года ас поднял свой "мессершмитт" в небо, и на большой высоте повел его к линии фронта. Вскоре он заметил патрулирующую значительно ниже группу истребителей И-15, выбрал наиболее удобную для атаки позицию, а затем в почти отвесном пикировании ринулся на врага. Республиканцы поняли, что их атакуют, только тогда, когда на мотор и кабину машины одного из их товарищей обрушился град пуль, а затем мимо стремительно пронесся какой-то самолет незнакомой им конструкции. Из-за огромной разницы в скорости преследовать воздушного охотника оказалось совершенно бесполезно, и они могли утешаться лишь тем, что сбитый летчик остался жив, и теперь опускался в расположение своих войск на парашюте. Это была пятая по счету победа Ханнеса Траутлофта в Испании, и самая первая из многих тысяч, одержанных немецкими пилотами на истребителе "Мессершмитт-109", ставшим впоследствие едва ли не самым известным среди всех самолетов Второй мировой войны. Кроме того, именно на борту Bf-109 V-4 впервые появилась персональная эмблема Траутлофта - зеленое сердце, напоминавшее ему о родной Тюрингии, которую немцы называют "зеленым сердцем Германии".
Вскоре после этих событий Ханнес получил приказ вернуться в Германию - теперь он должен был обобщить полученный бесценный опыт и составить ряд рекомендаций по тактике применения истребительной авиации в условиях современных войн. Ас хорошо справился с этой задачей, и тем самым внес большой вклад в дело окончательного выбора истребителей Мессершмитта в качестве основных для Люфтваффе. Более того, Траутлофт в составе немецкой команды на специально переоборудованных Bf-109 блестяще выиграл международную трансальпийскую воздушную гонку, состоявшуюся в 1937 году в Швейцарии. За свои подвиги в небе Испании он был награжден Испанским Крестом в Золоте с Мечами, и начало Второй мировой войны встретил, находясь на должности командира второго штаффеля эскадры JG 77. Первые недели боев прошли относительно спокойно, и ни больших потерь, ни больших побед не принесли - поляки оказались хорошими бойцами, но одной лишь отваги было мало, чтобы противостоять качественному и количественному превосходству Люфтваффе. Только 5 сентября Ханнесу удалось сбить над Вартой пикирующий бомбардировщик PZL-23 "Карась", что стало единственным успехом аса в Польской кампании. 19 числа того же месяца Траутлофта произвели в хауптманны и назначили командиром первой группы эскадры JG 20, дислоцировавшейся на территории Рейха. Сражения во Франции в мае 1940 года тоже в основном прошли мимо пилотов I/JG 20, и только в последних числах месяца они смогли принять участие в воздушных боях над Дюнкерком. Здесь за трое суток с 29 по 31 мая ими было сбито 15 британских самолетов, два из которых пошли на счет командира.
В начале июля после очередной структурной реорганизации Люфтваффе группу Траутлофта перевели в состав эскадры JG 51, присвоив ей третий номер, и вскоре ее летчики уже совершали вылеты к берегам Британии в рамках подготовительного этапа к решающему воздушному сражению года. Англичане показали себя очень достойными противниками, благо их самолеты если и уступали по характеристикам германским, то ненамного. Кроме того, бои разворачивались над их собственной территорией или проливом Ла-Манш, а потому сбитый и выпрыгнувший с парашютом британский пилот с большой степенью вероятности возвращался в строй, а вот немецкий зачастую оказывался в плену и переходил в разряд безвозвратных потерь. Германское командование оценивало ситуацию достаточно трезво, однако сознательно шло на риск, поскольку не видело иных вариантов. В этих сложнейших условиях Ханнес Траутлофт в полной мере проявил свой лидерский талант - его подчиненные наносили врагу значительный урон, избегая в то же время серьезных потерь. Так, 19 июля восемь "мессершмиттов" группы наголову разгромили 141-ю эскадрилью британских ВВС, сбив 7 истребителей "Дефайент" из 9 в течение каких-то 15 минут. При этом командир первым атаковал неприятеля и добился победы несмотря на то, что его Bf-109 в начале боя получил повреждения от ответного огня англичан. 8 августа над южным побережьем Англии состоялась очередная схватка между летчиками III/JG 51 и их британскими оппонентами из 64-й эскадрильи RAF. На этот раз Ханнес вступил в поединок с одним из "спитфайров", и в скором времени сумел поразить его точным залпом. Вражеский самолет не потерял управления, однако немецкий ас, оценив результаты своей стрельбы, решил, что с тем все кончено. И не ошибся, поскольку его противник сержант Сквайер хоть и сумел довести подбитую машину до аэродрома, но при попытке совершить посадку разбил "спитфайр" вдребезги, сам отделавшись несколькими легкими ранениями. Эта победа стала десятой на счету Траутлофта, а уже 25 августа он оставил свой прежний пост и в звании майора принял под командование только что сформированную эскадру JG 54. Возглавляя ее, он прошел всю Битву за Британию, совершив до начала ноября 120 вылетов к берегам Туманного Альбиона.
К большому сожалению для немецких летчиков, их усилия не принесли желаемого результата. Англичане выдержали натиск Люфтваффе, хотя победа далась им дорогой ценой. Германская авиация тоже понесла большие потери в людях и технике, и это в то самое время, когда перед Рейхом возникла новая угроза в лице изготовившегося к "освободительному походу в Европу" СССР. В начале июня 1941 года эскадра JG 54 в полном составе передислоцировалась на аэродромы Восточной Пруссии, чтобы в предстоящей кампании обеспечивать воздушную поддержку и прикрытие войск, действующих на северном направлении. "Сталинские соколы" были хорошо знакомы Траутлофту еще по Испании, но с тех пор прошло уже четыре года, и многое изменилось. Так что никто из летчиков эскадры не мог сказать наверняка, насколько силен или слаб будущий противник. 22 июня в 2:50 утра 45 "мессершмиттов" первой атакующей волны во главе со своим командиром поднялись в небо и спустя 10 минут пересекли границу. В 3:05 германская артиллерия обрушила огонь на советские позиции, дав старт новой грандиозной битве. Уже после войны Траутлофт вспоминал этот день так:
"Мы летели в направлении Ковно (Каунас). Пилоты нервничали, что было характерно и для первых операций предыдущих кампаний. Это беспокойство было понятным, поскольку очень многое оставалось неизвестным: что будут предпринимать русские? Вступят ли их истребители в бой сразу же? Вдруг их самолеты окажутся лучше наших?... Впереди и внизу на темной земле проступили очертания города Ковно и прилегающего к нему аэродрома. В этот самый миг над восточной частью горизонта поднялось солнце, внезапно озарив сверкающими лучами наши аэропланы, и теперь мы летели среди кристально чистого воздуха рассвета нового дня..."
Советы оказались застигнутыми врасплох: бомбардировщики Люфтваффе почти беспрепятственно сбрасывали свой груз на вражеские аэродромы, а затем "мессершмитты" прикрытия снижались до бреющего полета и начинали носиться над выстроенными на земле ровными рядами краснозвездными самолетами, расстреливая уцелевшие машины. Советские истребители почти не оказывали противодействия, а те, которые все же пытались атаковать, делали это нескоординированно и без особого воодушевления. Зато во второй половине дня активизировались бомбардировщики - большевики попытались силами нескольких полков нанести удары по городам Восточной Пруссии и немецким переправам через Неман. Однако тяжелые машины шли в бой без прикрытия, что позволяло зенитчикам и истребителям Люфтваффе успешно отражать их атаки. К вечеру в штабе JG 54 подвели итоги первого дня сражения на Востоке: летчики эскадры сбили в воздушных боях 45 советских самолетов и еще 35 уничтожили и повредили на аэродромах. Собственные потери составили всего три поврежденных "мессершмитта", которые вскоре были отремонтированы. В этот и последующие дни в центре противостояния оказалась битва между немецкими истребителями и советской бомбардировочной авиацией, изо всех сил пытавшейся остановить наступательный порыв Вермахта и одновременно наносить удары по важнейшим восточнопрусским городам. Ситуация здесь складывалась явно не в пользу красных - только с 22 по 25 июня они потеряли на Прибалтийском направлении 181 бомбардировщик из 397 имевшихся в строю к началу войны в составе воздушных сил округа. Сражение достигло кульминации 30 июня, когда Советы бросили на уничтожение захваченных немцами переправ через Западную Двину главные силы бомбардировочной авиации Балтийского флота.
Согласно замыслу операции, более 100 бомбардировщиков должны были атаковать и уничтожить переправы у Даугавпилса и Екабпилса, но с самого начала в ее организации имелись серьезные недостатки. Связь между полками, которые должны были принять участие в налете, практически отсутствовала, а приказы из штаба ВВС флота в штабы частей передавались с большим запозданием. В результате самолеты шли на задание не крупными соединениями, а отдельными эскадрильями, порознь. К тому же с учетом того, что по данным разведки немецкие истребители базировались на удаленных от линии фронта аэродромах, советские командиры не позаботились о воздушном прикрытии для своей бомбардировочной армады, и это стало роковой ошибкой. Ровно за день до начала операции, 29 июня, Ханнес Траутлофт решил пренебречь удобствами хорошо оборудованного аэродрома Каунаса и перевел две из трех групп эскадры непосредственно в Даугавпилс, прямо к передовой. Точно так же поступил и командир соседней эскадры JG 53, перебросивший в Екабпилс вторую группу "Пиковых тузов". Советские экипажи, поднявшиеся в воздух на следующее утро, даже не подозревали о том, через какой ужас им предстоит пройти.
Быть может, если бы головные эскадрильи красной армады сразу вышли точно к переправам, им и удалось бы нанести внезапный удар, задержав германское наступление. Но и этого не произошло: в восьмом часу утра командир 4-й эскадрильи 73-го бомбардировочного полка майор Иванов из-за небольшой ошибки в навигации вывел пять своих СБ точно на аэродром Даугавпилса. С удивлением обнаружив на летном поле немецкие самолеты, он решил отбомбиться по ним, но пока эскадрилья выполняла боевой заход, наперехват ей уже устремилась дежурная пара "мессершмиттов". В результате бомбы, слишком поспешно сброшенные советскими экипажами, легли мимо цели, а последовавший затем бой был настолько коротким, что наблюдавшие за его ходом с земли летчики JG 54 своими глазами смогли увидеть падение всех пяти вражеских машин. Теперь немцы знали о намерениях противника, и Траутлофт незамедлительно приказал организовать непрерывное патрулирование над переправами так, чтобы в воздухе одновременно находилось не менее восьми истребителей. Спустя час с небольшим к Западной Двине стали одна за другой выходить все новые и новые группы бомбардировщиков, и всякий раз над целью их уже ожидали пилоты Люфтваффе. Только нескольким экипажам удалось под прикрытием облачности прорваться к мостам и сбросить на них свой груз, однако хоть бомбы и нанесли некоторый ущерб наземным войскам, в сами переправы ни одна из них не попала. Вскоре после полудня Ханнес Траутлофт во главе штабного звена лично поднялся в небо, чтобы принять участие в сражении, и как оказалось, очень вовремя - над полем боя как раз появились эскадрильи элитного 1-го минно-торпедного авиаполка Балтийского флота. То, что произошло дальше, сам Ханнес описывал так:
"Как только мы достигли самолетов противника, развернулся бешеный воздушный бой. Повсюду можно было видеть падающие как кометы русские бомбардировщики. Небо было наполнено горящими самолетами, и мы собирали с них ужасную дань. Вот я атакую одиночного русского, по-видимому, отставшего от строя из-за зенитного огня. Длинная очередь зажигает его, после чего один из членов экипажа выпрыгивает с парашютом. Горящий самолет врезается в землю в лесу в 10 километрах севернее нашего аэродрома, но я к этому времени уже нахожусь позади следующего. Я стреляю раз, другой, и пламя охватывает его левый мотор. Из гондолы вываливается стойка шасси, самолет переходит в пике и устремляется к небольшому озеру. Бомбардировщик касается воды, отскакивает от нее, как плоский камень, пересекает береговую черту и терпит в лесу крушение, сопровождающееся огромной вспышкой огня..."
В этом сражении летчики JG 54, как и их товарищи из JG 53 под Екабпилсом, одержали полную победу. Ни одна из переправ не пострадала, при этом у немцев погибло только двое пилотов, пять "мессершмиттов" было сбито, и еще три получили тяжелые повреждения. Общие вражеские потери были оценены победителями в 65 сбитых самолетов, и эта цифра оказалась очень близка к истине: 34 советских бомбардировщика упали на немецкой территории, 5 смогли перетянуть через линию фронта и совершить вынужденные посадки, а еще как минимум 18 вернулись на базы с такими повреждениями, что требовали капитального ремонта или и вовсе годились только на запчасти. Это был тяжелейший удар по бомбардировочной авиации Балтфлота - таких потерь она не знала ни до, ни после 30 июня 1941 года. И еще больше было моральное потрясение советских летчиков, которым даже ценой больших жертв не удалось хотя бы ненадолго задержать немецкое наступление.
27 июля Ханнес Траутлофт, имевший к тому времени на счету уже 25 воздушных побед, был награжден Рыцарским Крестом. В приказе о награждении значилась формулировка: "За выдающееся командование авиационным подразделением". И действительно, летчики эскадры просто боготворили своего командира. В знак своего уважения они перенесли личную эмблему Траутлофта на фюзеляжи всех самолетов JG 54 и настояли на том, чтобы впредь их подразделение официально именовалось "Grunherz" - "Зеленое сердце". Ханнес еще долго водил эскадру в бой, пока 5 июля 1943 года его не перевели на штабную должность. К тому времени он сбил на Восточном фронте 45 советских самолетов, в том числе 16 бомбардировщиков и 9 штурмовиков Ил-2. В ноябре ас уже в звании оберста был назначен Инспектором дневной истребительной авиации Германии, и занимал этот пост до начала 1945 года, когда из-за конфликта с высшим руководством Люфтваффе его сместили и отправили в Страссбург командовать 4-й учебной воздушной дивизией. Там он и встретил окончание войны.
В 1955 году состоялось очередное возрождение германской военной авиации, и спустя два года Ханнес Траутлофт вновь вернулся на службу в звании бригадного генерала. Его командирский талант по прежнему был на высоте, поэтому вскоре великий ас занял высокую должность Генерал-инспектора Бундеслюфтваффе, на которой и оставался на протяжении почти 10 лет, вплоть до выхода в отставку в 1970 году. Помимо военного дела Ханнес проявил себя и как одаренный писатель - из-под его пера вышли две книги мемуаров, иллюстрированная история эскадры JG 54, написанная в соавторстве со старым боевым товарищем Хансом-Эккехардом Бобом, а также большой сборник анекдотов, посвященный летчикам самых разных стран и исторических периодов. После выхода в отставку он активно занимался общественной деятельностью и очень много сделал для развития не только немецких, но и зарубежных организаций ветеранов Второй мировой войны. Умер Ханнес Траутлофт 11 января 1995 года в баварском городе Бад-Висзее, в возрасте 82 лет.
В истории мировой авиации Траутлофт остался как один из самых талантливых боевых командиров. За годы своей службы в Люфтваффе он совершил 560 боевых вылетов и одержал 58 подтвержденных побед. Очень многие молодые летчики, начинавшие воевать под его руководством, стали впоследствие знаменитыми воздушными бойцами, а асы JG 54 в годы Второй мировой войны были настоящим бедствием для врага как на Западном, так и на Восточном фронтах. Они с гордостью и честью пронесли знак Зеленого сердца сквозь огонь сражений и сделали свою эскадру одной из лучших в Германии, сбив в общей сложности около 9500 самолетов противника.
